B. Kushner


Борис Кушнер



БОРИС КУШНЕР – известный математик, поэт, переводчик, эссеист, публицист, музыкант. С 1989 г. живёт в США. Профессор математики Питтсбургского Университета. Многим памятно его "Открытое Письмо Шафаревичу", опубликованное в советском самиздате, а также в Израиле, Германии и США. Стихи, переводы и эссе Бориса Кушнера публиковались в Израиле, США, Германии, Италии, России, Украине, Казахстане и Белоруссии. Его творчество было предметом специальных программ радиостанций и телевидения в Израиле и США. Получили известность и неоднократно публиковались большие эссе "В защиту Антонио Сальери", "Одна, но пламенная страсть" (полемика с И.Р. Шафаревичем), "Больше, чем ответ" (полемика с А.И. Солженицыным), "Учитель" (к столетию со дня рождения А. А. Маркова, мл). В последнее время ряд произведений Бориса Кушнера был опубликован в сетевых журналах "Записки по еврейской истории" и "Еврейская старина" http://berkovich-zametki.com/. Борис Кушнер автор многочисленных математических работ, включая монографию, и шести книг стихов. Член международного Пен-Клуба и Союза писателей Москвы.
"Уникальность поэзии Бориса Кушнера в том, что всё живое для него – это одна большая Симфония. Никогда и ничем не прерываемая. Тишина тоже звучит. Многозначительно звучит. Ибо самим смыслом повествования, да и удивляющей нас системой соотношения причудливых ассонансов Кушнер создаёт особую атмосферу напряжённого вслушивания, сладостного ожидания звука, – звука-события... Его удивительные книги – "Причина печали", "Бессонница солнца", "Иней времени", "Эхо эпохи", "Причал вечности" – своего рода история музыки, которую, – ей же Б-гу, – можно с успехом изучать по стихам поэта, закрыв, как говорится, традиционные учебники. И вряд ли ещё найдутся такие книги, где вереница контрастных композиторских стилей, детали драматургии построения музыки, её формы, те или иные особенности её жанрового наклонения, интонационной лексики, даже простые агогические или темповые штрихи, становясь объектом внимания поэта, превращались бы в подлинно художественные творения"
(Вл. Зак, доктор искусствоведения, Москва – Нью-Йорк)

Светлой памяти Леонида Руховца
7 июня 1930 г. – 13 апреля 2008 г.

МОЦАРТ

Свеча на столе – в терпком тепле,
В стиркой и кухней пропитанном доме,
Дети сопят в предрассветной истоме –
Реквием мой не дописан вполне...

Воздух предсмертным движеньем пронизан,
Реквием мой ещё не дописан,
Звуки ещё не нашли письмена –
Спор продолжают Смерть и Она...

Реквием, Реквием – пёстрые реки,
Звонкие ссоры, ребяческий визг,
Жёлтое солнце смеётся из брызг...
Ночь уползает с упорством калеки,
Дети вздыхают и стонут во сне –
Реквием мой не дописан вполне...

Реквием, Реквием – вдруг и навеки,
Реквием, Реквием – руки на веки,
Пальцы твои пробегут вдоль ресниц,
Чёрною тенью опустишься ниц...

Ночь уползёт с поднебесной арены,
Снова на дымные улицы Вены
Выплеснет свет на могучей волне –
Реквием мой не написан вполне...

* * *

Я предал не страну, но дом
С его вполне нелепым бытом –
На этом корабле разбитом
Я был неважным моряком...
Я предал не страну, но дом, –
Он тонет, маленький «Титаник»,
В наплывах музыки и паник
И воду черпает бортом...
Я предал не страну, но дом
С его вечерними огнями
И запоздалыми друзьями,
Когда вокруг всё кувырком...
Я предал не страну, но дом,
Его уютные просторы
И ссоры и ночные споры,
На кухне утренний содом –
Я предал не страну, но дом,
И осень с долгими ветрами,
Упругость стёкол в старой раме,
Проспект, что скован первым льдом...
Я предал не страну, но дом,
И видно я не мог иначе –
Так о ненужной больше кляче
Заплачет вдруг цыган тайком,
И проглотить не сможет ком
Доселе неизвестной муки –
И, правда, – как разнять нам руки,
Когда извечный друг разлуки
Стоит предательство кругом? –
Я предал не страну, но дом...

ВАРИАЦИЯ-8

Она ворвалась в клубах пара,
За нею рвался птичий гам –
Внезапно, как ожог бекара
В потоке ре-минорных гамм.
Она сияла снежной пылью
Своих немыслимых ресниц
И пылкой тягой к разностилью
Вне общепризнанных границ.
Я сразу сплёл узоры вздора,
Взорвался разноцветьем тем,
Но в строгом хладе ре-минора
Уже звучал мой Реквием.
О чем измерить в полной мере
Всю зависть Моцарта, когда
Богиня предпочла Сальери... –
А, впрочем, в этом ли беда?
Беда не в том, что выбор странен,
Что красота стремится вниз,
Не в том, что в полумраке спален
Венеру жаждет Адонис.
Беда не в тяжести удара,
Не в том, что в мире мы одни...
Беда – в наличие бекара,
Который женщине сродни.

ВАРИАЦИЯ-300

Л.К.

Всё просто и непостижимо,
Как утро, ночь, закат, восход... –
Как Смерть, которой подлежим мы
В урочный час, в урочный год...

И наше действие любое
Непостижимо, но не зря –
Как это небо голубое
В хрустальной раме Сентября...

СОНЕТ

Год угасает. Сумерки богов. –
Но пагодные крыши в белых шляпах
Упорно расточают мирный запах
Печей, каминов, топок, очагов.
И в свежем снеге сочный хруст шагов
Несовместим с космическим событьем,
С колоколами, Смерти ненасытьем,
Несокрушимым шествием веков.

Но Жизнь и в уязвимости права,
Отвергнув бесконечность Реквиема. –
И я пишу – слова, слова, слова... –
Пусть плоть – трава, зато бессмертна тема,
Что мир – Любовь, и что Любовь жива
В простых делах изгнанников Эдема.

ВАРИАЦИЯ 2-35 (РОМАНС)

По лесам облетала листва,
А лечить? – Ни на грош айболитства.
Осень в пепел. Зимы торжества.
В чёрном небе алмазна Каллисто.
А дорога за временем мглиста,
И мгновений шуршит береста,
И читает рапсодии Листа
Неуёмное сердце с листа.

* * *

Чем проще радость, тем полнее –
Потопом синь в окна проём… –
Наедине остаться с нею,
Молчать вдвоём.
Молчать, но обо всём на свете
Вести безмолвный разговор –
Пусть старость расставляет сети,
Пусть крепнет реквиемный хор.
И пусть видение могилы,
И луч звезды скользит по ней. –
Чем больше убывают силы,
Тем выше нежность и полней.

СОНЕТ

Мгновенья – слаще нет полона,
И в каждом – собственный напев. –
И Вольфганг – лира Аполлона,
И Людвиг – милосердья лев.
Творенья Чудо невесомо,
Но как кружится голова! –
И мир переполняет слово,
Созвучные Душе слова.
И пусть уносят нас мгновенья
Туда, где споры решены. –
О, нежной музыки волненье
На океане тишины…

Вот так плыву под Песню эту,
И мой ручей впадает в Лету.

ГРАММАТИЧЕСКИЙ ЭТЮД

Кошмаром снам, мечтою чащам
Вставало Солнце подлежащим.
Луча взъерошенный глагол
Поджёг верхушек частокол,
И в миг по вышивке рассвета –
Все прилагательные цвета.
По небу – синяя вода…
Пропела птица: "где, когда?"
В ответ – поток летучих счастий
Из обстоятельств и причастий,
Все части речи, что слились
В одну законченную мысль.
Как вздох, как глины обожженье
Сложилось утро в предложенье.

ВАРИАЦИЯ 3-50

На тьму наложено вето –
Света.
Теперь никаких теней!
Приходит Время Завета,
Наступление Дней.
И тьмы бесполезны уловки,
О, как злодеи слепы!
Повсюду звон перековки
Мечей в орала, в серпы.
Веселье под Любящим Оком, –
Имеющий Душу, внемли!
Осанна, Еврейским Пророкам,
Спасителям Звёзд и Земли.

* * *

A.

В острой жажде равновесья
Стонут струнами стволы... –
Поднебесье, поднебесье!
Запах ветра и смолы...
С чёрных сучьев-поперечин
Реки листьев – лета сок...
Лес и в смерти бесконечен,
Упоительно высок...
Небо отдано Икару,
В росчерках его пера...
Ветер мучит лес-гитару
От утра и до утра...

И на ледяном рассвете,
Где-то за оградой крыш
Слушаешь Ты песни эти
И не спишь, не спишь, не спишь...

КОНТРАПУНКТ

Но ливни память иссекут,
И в том когда-то –
Под неустроенность секунд –
Токката.
Колодец гулкий за окном,
Дрожит фрамуга... –
И птичий крик, обвитый сном, –
Рассвета фуга...
Шаги, как тайны Берейшит,
Самумы, вьюги...
Семь Дней Создатель
Завершит
Обвалом Фуги...
Но малярийна желтизна,
Лучей обмылки...
Той первой фуги новизна
Звенит в затылке...
Соединенья голосов,
Противоречья.
Душа закрыта на засов
У бессердечья...
Но всё же, корку разломив,
Отыщем соус. –
Ах, этот бесприютный миф, –
Любовь и Совесть...
Обрыв испуганных окон,
Тайн развенчанье...
Уже не фуга, а канон.
Без окончанья.

OBITER DICTUM

Ты шепнула мимоходом, –
Я едва успел вздохнуть... –
"Жду Тебя за Дальним Бродом,
Там, где тонок Млечный Путь"...

Шереметьево гудело
В круглосуточном бреду... –
Ты едва шепнуть успела –
"Я за Дальним Бродом жду"...

Солнце – каплею опала,
А над ним – аэроплан... –
Ты исчезла, Ты пропала
В черноте зазвёздных стран...

Но с тех пор я спать не в силах, –
Жду, когда придёт черёд
Где-то в звёздных Фермопилах
Пересечь Твой Дальний Брод...

ПАМЯТИ ЛЕОНИДА РУХОВЦА

Закат – янтарная брошь…
Жаль мне до дрожи –
Май был безумно хорош –
Друг не увидел, не дожил…

* * *

И снова ветер по кругам,
И звёзды прежние на круги,
И тот же дождь, и те же вьюги,
И по рассветам – тот же гам.
Скрипач, смычок и та же гамма,
Баллада та же и сонет.
И тот же холст, и та же рама –
Да только нас на свете нет.

ВАРИАЦИЯ 4-3

Скачи, Пегас! Сверкай верстами!
Сквозь тучи пенную главу!
Так ураган ревёт листами,
Ломает сосны, гнёт траву.
О, гордый конь, что рвёт упряжки,
Как лев собачий карабин! –
Мы с чёртом пьём из общей фляжки
Кипящий, огненный рубин.
Не сладкозвучные аккорды,
Не парфюмерия Гуно –
Но ввысь! – заоблачны фиорды,
В которых Слово нам дано.
Пусть мачты сломаны у брига,
Пусть ночи в росчерках комет –
Так черпай свет в Концерте Грига,
Рождайся, солнечный Сонет!